Социальное служение диаконов в ранней церкви.

Диакон — одна из трех степеней священства в Православной Церкви.

Институт диаконства возник в I в. и имеет основание в Новом Завете. Впервые термин «диакон» в христианском смысле, обозначающем особую степень церковной иерархии, употребляется в  (Флп. 1:1) Пáвелъ и тимоѳéй, раби́ Иисýсъ Христóвы, всѣ́мъ святы́мъ о Христѣ́ Иисýсѣ сýщымъ въ Фили́ппѣхъ, съ епи́скопы и дiáконы.

В ранней Церкви за диаконами были закреплены функции служения при совершении Евхаристии, распределения приношений для бедных, вдов и сирот; диакон являлся ближайшим помощником епископа, участвовал в церковном учительстве и совершении Таинств, причащал верных, охранял двери от входа недостойных, в крайних случаях диаконы могли крестить и принимать исповедь. Помимо литургических функций в Византии диаконы исполняли различные многочисленные социальные и административные служения. Такое количество обязанностей требовало, чтобы самих диаконов при Церквах было достаточное количество. Но в некоторых Церквах, основываясь на (Деян. 6:1—7), Во днéхъ же си́хъ, умнóжившымся ученикóмъ, бы́сть роптáнiе éллиновъ ко Еврéомъ, я́ко презирáемы бывáху во вседнéвнѣмъ служéнiи вдови́цы и́хъ.

 6:2   Призвáвше же дванáдесять мнóжество учени́къ, рѣ́ша: не угóдно éсть нáмъ, остáвльшымъ слóво Бóжiе, служи́ти трапéзамъ:

6:3    усмотри́те ýбо, брáтiе, мýжы от вáсъ свидѣ́телствованы сéдмь, испóлнены Дýха свя́та и премýдрости, и́хже постáвимъ надъ слýжбою сéю:       

6:4    мы́ же въ моли́твѣ и служéнiи слóва пребýдемъ.       а мы постоянно пребудем в молитве и служении слова.

6:5    И угóдно бы́сть слóво сié предъ всѣ́мъ нарóдомъ: и избрáша стефáна, мýжа испóлнена вѣ́ры и Дýха свя́та, и Фили́ппа, и прóхора и никанóра, и ти́мона и пармéна, и николáа пришéлца Антiохíйскаго,    ;

6:6    и́хже постáвиша предъ апóстолы: и помоли́вшеся возложи́ша на ня́ рýцѣ.         их поставили перед Апостолами, и сии, помолившись, возложили на них руки.

6:7    И слóво Бóжiе растя́ше, и мнóжашеся числó учени́къ во Иерусали́мѣ зѣлó: мнóгъ же нарóдъ свящéнниковъ послýшаху вѣ́ры.

поставляли не больше семи диаконов, и даже поместный Неокесарийский собор (между 314 и 325 гг.) узаконил такой порядок 15-м правилом. Когда же Трулльский собор разъяснил, как надо понимать 6 главу книги Деяний и отменил 15-е правило Неокесарийского собора, тогда во всех Церквах стали рукополагать столько диаконов, сколько требовалось.

Стоит отметить,  что например в церковном здании,  древней Византии имело место  наличие диаконника. Это небольшое, полу отгороженное  место или помещение, находящееся обычно справа от алтаря и примыкающее к нему. На противоположной, левой стороне алтаря обычно находится другое, тоже небольшое помещение, служащее для совершения в нем проскомидии, и называющееся протесисом.

ПРОТЕ́СИС, ПРОТЕ́ЗИС (греч. prosthesis — «выставление, приставление»)

 В ранний византийский период диаконник использовался для хранения богослужебных облачений и запасных Святых Даров. Первое косвенное указание на существование диаконника можно найти в Постановлениях Апостольских, где говорится, что диаконы уносят оставшиеся после причащения Дары в пастофорий.

Пастофорий (гр. παστοφόρια) — вспомогательные богослужебные помещения по обеим сторонам центральной апсиды.

Это место (или места, ибо греческое слово «пастофориа» – множественного числа), по мнению современных ученых, и стало впоследствии диаконником. В пятом веке можно встретить уже прямые упоминания диаконника, и с тех пор он становится постоянным элементом византийской церковной архитектуры, обычно используемым диаконами для хранения облачений и священных предметов.

     Хотя рост диаконата проявлялся в основном в увеличении его численности, вместе с тем увеличивалось и количество функций, усваивавшихся диаконам. Для этого существовали три основные причины. Во-первых, «служение столам» превратилось в тщательно организованную, почти бюрократическую, систему благотворительности. Во-вторых, эта организация имела тенденцию к развитию в административную основу поместной церкви; диаконат тесно соотносился со своим архиереем и до некоторой степени отодвигал в тень пресвитеров. Это давало возможность обладания определённой властью, и иногда привлекало тех, кто её искал. В-третьих, «служение столам» было постепенно трансформировано в служение евхаристическому престолу. По мере развития обряда, литургический аспект диаконского служения стал преобладающим. 

Эти три аспекта – благотворительный, административный и литургический – сообщили диаконату смешанный характер, чрезвычайно гибкий и тяжело поддающийся точному определению. Кратко рассмотрев все три указанных пути развития, мы увидим, что это развитие шло достаточно быстро до самого конца средневековья, но что вслед за этим наступил период упадка и различных ограничений, которые поразили каждый из этих трёх аспектов. Результатом явилось то, что современный православный диаконат, сократившийся как в своём количестве, так и в количестве своих функций, являет собою лишь бледную тень того, чем он был во времена своего расцвета.

Диаконат был в первую очередь учреждением благотворительным и занимался распределением провизии и милостыни. На Православном Востоке эта простая работа продолжалась долгое время. В Антиохии и Александрии, в Иерусалиме и Константинополе, не менее чем в Риме, атриум базилик был местом для милостыни и пожертвований. Закон 321 года, легализовавший Церковь, привел к умножению количества пожертвований и наследств, предназначенных для благотворительности. Церковь Антиохии оказывала поддержку 3000 бедняков с доходов только от одной завещанной недвижимости, не говоря уже о том, сколько ежедневно выделялось на нужды заключенных, больных и иноземцев.   Св. Иоанн Милостивый, патриарх Александрийский – чья Церковь владела небольшим торговым флотом – ежедневно кормил 7500 человек. Константинополь изобиловал больницами и приютами всех типов. За всё это отвечали диаконы, и вскоре стало необходимостью иметь при церквах «социальные центры» (как мы их теперь называем). Диакон, таким образом, стал не раздатчиком милостыни, а οικονόμος экономист. Именно в связи с этим возникли диаконии, или «учреждения благотворительности»; их наличие было характерно для Палестины, Египта и Византийской Италии, а римский кардинальский сан, собственно, обязан им своим происхождением.

Как случилось, что наступило время, когда прекратилась благотворительная деятельность восточных диаконов? В современных государствах советского типа с большинством православного населения свобода совершения богослужений гарантирована верующим, но благотворительность, будь она приходской или епархиальной, запрещена, так что здесь подобный вопрос даже не возникает. В этих странах, некогда бывших или по-прежнему остающихся православными, социальное служение постепенно усвоило себе гражданское правительство. Этот процесс начался очень давно, ещё в Константинополе.

В то время как сужалась благотворительная деятельность диаконов, расширялись их административные функции. Это второй аспект их служения: участие в управлении Церковью. Приблизительно с конца III века один диакон возвышается среди прочих диаконов поместной церкви – становится «диаконом епископа». Обычно диаконы были молоды и инициативны, и являлись для архиерея скорыми и доверенными сотрудниками. Он поручал им особые миссии, задачи по инспектированию, и довольно часто те пресвитеры, что были скромнее, хотя и старше, отходили на задний план. Начиная с Эфесского собора 431 года, на сцену выходит архидиакон, представляющий собой нечто вроде викария епархии. Его авторитет продолжал возрастать, так что к VIII столетию в нескольких церквах он превратился в соперника и оппонента епископа. В отличие от Запада, на православном Востоке функции архидиакона никогда не переходили к священнику. В монастырях и церквах с несколькими диаконами старший из них назывался протодиаконом. «Архидиакон» и «протодиакон» – не просто названия, обозначавшие титулы или функции, это степени церковной иерархии, о чём свидетельствует существование чина возведения в степень архидиакона.

В литургическом  аспекте  диаконского служения. Фактически, диаконский чин в современном православии связан преимущественно с обрядом. В то время как обязанность священника – «просвещать», а епископа – «приводить к совершенству», то обязанность диакона – «очищать», отделять священное от несвященного, следить, чтобы со святынями обращались с подобающим уважением, и готовить кандидатов к полному христианскому посвящению. Роль, диакона, была важна и продолжала оставаться таковой. Будь это крещение, миропомазание, брак, соборование или рукоположение, диакон всегда находится рядом с епископом или священником. Он оказывает им помощь при определенных действиях и возглашает молитвенные прошения. По благословению епископа, он может совершать крещение, если нет священника.

Раньше, когда существовала практика публичной исповеди, диакон  мог, если необходимо, занять место священника рядом с кающимся и, в случае смертельной опасности для последнего, присоединить его к Церкви. Кажется несомненным, что в ранние и средние века некоторые диаконы принимали частные исповеди и давали отпущение. Но современной церковной дисциплине эти практики несвойственны.

Диакон осуществляет свое литургическое служение преимущественно в Евхаристии. Некогда диакон сам причащал мирян под обоими видами; сейчас он только отирает платом уста причастников. Он же когда-то доставлял причастие тем, кто не смог присутствовать на службе.

Свойственная православию черта: при неясности установительной стороны диаконства, его сущность глубоко понимается как внутренняя духовная реальность, благодать, подобная той, что была низведена на диакона-первомученика. Благодать Стефана, диаконская благодать, является нам благодатью служащего, какую бы форму ни принимало его служение, даже мученичество. Эта мысль о диаконстве выходит за рамки идеи «служения столам», служения общине и даже служения божественной трапезе; по существу это служение самого Христа, «страждущего Раба».

Так же нельзя упустить такой аспект как чин диаконисс, но его существование прекратилось с прекращением существования Византии. При определении точного временного периода, когда этот чин исчез, в православных научных кругах существует некоторое разногласие. Д-р Фугиас полагает, что «несмотря на то, что название ещё сохраняется какое-то время в богослужебных книгах православного Востока, сам чин диаконисс практически исчез к тринадцатому веку». В. Калогеропулу-Металину пишет, что «с падением Константинополя этот чин исчезает». В Энциклопедии Космос отмечается, что «в Православной Церкви чин диаконисс предается забвению после падения Константинополя».

Заключение.

Следует заметить, что и сегодня диаконское служение не ограничивается литургией, так например известный диакон отец Андрей Кураев, является профессором богословия и видным общественным деятелем, миссионером и проповедником.

Хотя диаконское служение претерпело много изменений, но и сегодня оно является во многих случаях незаменимым. Сегодня Церковь, едва ограничивает диконат в способах служения милосердию или проповедничества и наблюдаемый упадок оного, скорее обусловлен фактором личных качеств служителя.